Жуслан Титания отключил комм, оставив видеосообщение, и опустился в кресло у рабочего стола, устроив подбородок на сцепленных в замок пальцах. Разговаривать лицом к лицу, считывая реакцию собеседника, всегда было проще, чем наговаривать сообщение в пустоту экрана, но «висеть» на линии, ожидая пока Ариабарт закончит разговор, совершенно излишне. Заваленная отчетами и донесениями столешница с этого ракурса изрядно напоминала шахматное поле: лист  – клеточка белая, сам стол – темная. В другое время Жуслан счел бы это добрым знаком, шахматы князь уважал с детства, сейчас же рассеяно передвинул пару отчетов. Отношения с Ариабартом были чем угодно, но не шахматной партией. Нет, после он, конечно, не забудет сам себе пояснить почему наорать на того в Зале совета было верно, и уж тем более почему сейчас пора было извиняться… Вот только, что делать, если на деле сорвался, потому что испугался смертельно, когда взрывной волной почти зацепило Руно, а сейчас обыкновенно соскучился по хорошей компании и не стал дожидаться пока подвернется удачный момент для примирения.
Пальцы пролетели над консолью ввода и в ежедневнике появилась запись «Попросить Франсию приготовить пирожков». В том, что она не откажет в просьбе Жуслан не сомневался, как, впрочем, и в том, что Ариабарт придет к восьми.

Резиденция Жуслана Титания, сад